«У меня родители скульпторы, хорошие, известные, со званиями, регалиями и прочее. Отец – Михаил Смирнов, мать – Маргарита Воскресенская. С детства для меня был праздник – приехать к ним в мастерскую на выходные, так как я жил с бабушкой, которая водила меня в детский сад. С самого начала вопрос выбора профессии не стоял в принципе.

Моя живопись отличается сюжетикой. Всегда считалось, что литературность – это плохо, а во времена моей молодости и обучения при социализме в учебных заведениях кулуарно говорили, что передвижники – это ужасно, дидактика – это ужасно, критический реализм конца 19 в. – это плохо, но сюжетика в русской живописи доминировала, начиная с 12 века, со времен первых росписей. Для русской живописи, начиная от икон с житиями и росписей церквей, сюжетная канва, повествовательность являлась наиболее характерной, важнейшей чертой. В жанровых картинах Федотова, полных жизни и иронии, в великолепных полотнах Кустодиева, разглядывая которые невозможно оторваться, содержание, фабула становятся полноправными элементами построения композиции.

 Видимо, благодаря интересу к этому направлению русского искусства, я и выработал свою концепцию живописи. Творчество для меня, в первую очередь, увлекательнейшая игра. Самому удивительно, как на холсте возникает созданный тобой, хотя и очень правдоподобный мир. Кажется, отвернешься, и фигурки сами по себе начнут шевелиться, жить своей жизнью. Невольно боковым зрением пытаешься поймать это движение, как бы наблюдаешь за происходящим со стороны. Может быть, поэтому в моих композициях высокий горизонт, поднимающий зрителя над местом действия.

Сюжет для меня – доминанта, вся картина закручивается вокруг него. Как режиссер в театре, я выбираю артистов на главные и второстепенные роли, одеваю их в костюмы, подбираю декорации и свет. Декорации, как правило, – пейзажи русской глубинки, маленькие провинциальные городки с покосившимися заборами и вросшими в землю домиками. Мне это все очень близко и знакомо, недаром в студенческие годы на целое лето уезжал на этюды. И в этих декорациях наблюдал совершенно особую, отличную от столичной, неторопливую и очень открытую жизнь. Существует такая замкнутая среда, не связанная с окружающим миром, где есть три места развлечения – это столовая, где проходят поминки и свадьбы, клуб, где показывают кино и вечером танцы устраивают, и винный магазин, вокруг которого происходит вся мужская жизнь города. Ничто в течение веков не смогло изменить характер и привычки этих людей. Появлялись электричество и радио, сменялась власть, начинались и заканчивались войны, а мужики все так же после работы распивали бутылочку, поглядывая, чтобы не появилась грозная супруга, парни тайком целовали девушек в укромном уголке, соседки бранились через забор и поколачивали порой своих мужей. Здесь отношения людей проще, честнее, чувства ярче, устои тверже. Сам Бог велел найти в такой жизни главную тему, она лишена сиюминутной актуальности и поэтому вечна. Через нее прикасаешься к Истине, а для художника это – главное.

Занятия искусством мне доставляет удовольствие, и я пишу то, к чему лежит душа. Мои картины с юмором, потому что в молодости пафоса наелся. На мой взгляд, искусство должно быть если не развлечением, то, по крайней мере, отдыхом».

 

  Коренной москвич Алексей Смирнов-Воскресенский создал свой мир и живет в реальности российских провинциальных городков. Он любит изображать зимние пейзажи с высоты холма, пригорка, тогда горизонт опускается вниз, обнажая незатейливый деревенский ландшафт с непременными луковками храмов, вертикалью колоколен, подгулявшей пестрой толпой. Иногда художник пишет конкретные места, например, Ростов. Но чаще его пейзажи сборные, точнее «соборные», учитывая приверженность автора к изображению культовой православной архитектуры. «Пока гром не грянет, русский мужик не перекрестится». Вот и ударил гром, и молния полоснула небо («Гроза в Ростове»). Вот и русские мужики, степенно шагающие в предвестии надвигающейся бури на фоне величественной злато-голубой церкви Спаса на Торгу.

Похожий храм с теми же маковками, запечатленный с головокружительной высоты колокольни, изображен в картине «Над городом». Перед нами, как на ладони, вся история жизни старого городка с непременными торговыми рядами, обвалившимися буквами лозунга «Слава КПСС», повседневной суетой маленьких людей, которая и составляет жизнь.

Еще одно излюбленное местечко – Романов-Борисоглебск, а нынче Тутаев, который произвел на художника впечатление совершенно другого мира, где нет культурного слоя, существующего в Москве. Художнику близка идея повествовательности. Из отечественных живописцев он выделяет Юона и Кустодиева, последний из которых свои картины писал тоже о Романове-Борисоглебске, о той достаточно выраженной русской глубинке, благодаря которой все гораздо виднее и обнаженней.

Смирнову-Воскресенскому интересно сочинять, конструировать пейзаж, вставляя в него какие-то действия, людей, персонажи, уподобив себя творцу. Картина «Ангел» написана на сюжет откровения Иоанна Богослова. Изображен ангел, сворачивающий небо – предвестник конца света, а внизу, ничего не замечая, веселится и ликует толпа. Картины интересно разглядывать: задний план, или задник, прописан до мельчайших деталей. Там бурлит жизнь, люди на улицах едят, выпивают, занимаются любовью, по крайней мере, целуются на лавках, скандалят, ссорятся. В деревнях и маленьких городках – вся жизнь наружу. Русский пейзаж выстроен сам по себе как декорация – равнинная местность с небольшими холмами, в которую художник вкладывает архитектуру, персонажей, свои мысли, и они там сосуществуют, ведя игру по своим правилам. Отсюда и пристрастие к вытянутым форматам.

 Как и его любимый художник, Питер Брейгель, Смирнов-Воскресенский с нежностью изображает рыночные сценки, сельские праздники, слепцов и, конечно, охотников на снегу. «Ни пуха…» – одна из лучших работ, где великолепно сочетается бескрайний российский пейзаж с камерной сценкой выпивки классической русской троицы перед началом охоты. Его охотники и рыболовы с неотъемлемой бутылью водки по духу близки персонажам фильмов «Особенности национальной охоты и рыбалки» Александра Рогожкина, в юмористическом ключе раскрывая менталитет русской нации.

Художник поэтизирует жизнь русской глубинки, наделяя обаянием пьяные драки, бесконечные застолья, толкотню у винных магазинов и пивнушек.

Свой стиль Алексей Смирнов-Воскресенский выработал в 80-е гг. Сразу после армии он удачно попал в первый молодежный заезд на Сенеж в Дом творчества Союза художников СССР. Там царила интернациональная творческая атмосфера. И он создал одну из первых картин в своем стиле «В субботу на экране «Белое солнце пустыни» (1987 г.).

Несмотря на композиционное и живописное мастерство, в первую очередь, в картинах Смирнова-Воскресенского привлекает сюжет. Каждое событие или просто случай, к примеру, выход за грибами, сопровождается традиционной попойкой. В фабульном аспекте можно провести параллели с разгульной сельской жизнью в творчестве Остаде, но все пейзажи и персонажи Смирнова изначально русские, доморощенные, с атрибутикой ушанок, валенок и Павлово-Посадских платков.

                                                                                                                            Оксана Ермолаева-Вдовенко